Люди покидали рынок с курами, новой обувью, арбузами и разными другими покупками. Меня заинтересовала пара пожилых мужчин, которые, склонившись над маленьким мальчиком, теребили его за щеки. Они говорили быстро, и, честно говоря, я никак не могла понять, ругают они его или хвалят. Я подходила все ближе, делала все больше снимков, и через несколько минут старички заметили меня и тут же переключили на мою персону все свое внимание. Мальчик теперь стоял позади них, так что теперь ничто нас не разделяло. Они стояли совсем близко, и вся их словесная энергия была направлена только на меня. Я попыталась понять, злились ли они на меня или на кого-то другого.

И тут я услышала: «Майор, а теперь-то можно мне быть твоим переводчиком?» Конечно же, рядом со мной оказался тот самый мальчуган, готовый выручить меня в столь непростой ситуации. Я взглянула на него и утвердительно кивнула головой, он моментально начал говорить на такой скорости, что даже голова закружилась. Старики махали руками, как полоумные, полностью вовлеченные в процесс общения, слегка успокоившись оттого, что их хоть кто-то теперь понимал.

По мере того, как мой юный друг начал доносить мне общий смысл их послания, я успокаивалась, так как поняла, что никакой враждебности «старейшины» по отношению ко мне не испытывали. Один из стариков продолжал рассказывать свою историю моему переводчику, он махал руками, словно летел на самолете, а затем указал на мою униформу и что-то пробормотал под конец своей речи. Мальчик начал переводить его слова: «Давным-давно прилетели большие самолеты, сбросили бомбы и освободили народ этой страны. Мы были благодарны американцам, и когда они появились на улицах, мы их приветствовали. Американцы хорошо с нами обращались и не делали ничего плохого нашим семьям, поэтому мы чувствовали себя в безопасности. Пока они здесь, мы будет в безопасности и счастливы. Хорошие солдаты, среди которых даже есть женщины, помогают нашему счастью». Мой юный переводчик улыбался во время разговора и то и дело прикасался то к моей руке, то к руке одного из стариков, словно пытаясь соединить свою историю воедино. Старик сказал, что его внук всегда будет знать, зачем в их стране находятся солдаты с оружием. На благо народа Косово.

Я была рада, что парнишка был рядом со мной и пересказывал мне слова старика. Иногда, когда я хожу по улицам этих городов, мне трудно найти причину, по которой наши вооруженные силы все еще находятся в Косово. В какой-то момент все встало на свои места. Воспоминания старика, история, которую он рассказывал своим внукам, были наполнены благодарностью и необыкновенной терпимостью к присутствию вооруженных сил других стран, которое казалось ему чем-то положительным.

Наш разговор закончился. Мы, представители двух совершенно разных культур, пожали друг другу руки и разошлись, чтобы жить своими очень разными жизнями, в которых даже понятия о мире сильно отличались. Для меня смысл существования был в том, чтобы вернуться домой в Штаты и жить свободной жизнью, для него - продолжать жить с чувством новообретенной свободы, которое его поколение, возможно, даже не надеялось застать.