Когда начался так необходимый всем дождь, мы прибыли во временный лагерь нашего провожатого Агали, где быстро спрятались в небольшой соломенной хижине. Туда вторая жена Агали принесла нам козьего сыра и верблюжьего молока. Поужинав, мы уснули рядом с хижиной, глядя на звездное небо, слегка размытое роем прожорливых комаров.

Следующий день мы провели, гуляя по долине. Нам удалось найти оазис с озером, в котором можно было искупаться, водопад, несколько мест с доисторическими наскальными рисунками, стаю бабуинов и еще четыре небольшие хижины, в которых жили кочующие туареги (народ группы берберов, прим. перев.).

Человек вряд ли может вести более уединенную жизнь, чем жители этой небольшой долины в самом центре Сахары. Туареги живут и работают в тех же условиях - и с теми же инструментами - со времен железного века. Агали приготовил чай, а его жена (на восьмом или девятом месяце беременности) делала все остальное: готовила, убирала и пасла скот.

На третий день мы, не спеша, отправились в Иферуан и через восемь часов пешего перехода прибыли на место. Нас тут же окружила толпа местных жителей, и мы мысленно пожалели о том, что покинули уединение маленькой долины.

Для того чтобы вернуться в Арлит, нам потребовался целый день, еще полдня у нас ушло на то, чтобы вернуться в Агадес - город попрошаек - знаменитый своим 27-метровым минаретом из глины и лабиринтами старого города. В этом городе находится большое количество бюро путешествий, а туареги и фулани ходят в традиционных нарядах с мечами только для того, чтобы туристы смогли их сфотографировать (и заплатить за это).

Во время последней длительной поездки на автобусе мы покинули пустыню и снова оказались в зоне Сахеля. Снова трава качалась на ветру, и Сахара стала казаться чем-то совершенно нереальным и далеким.Мы приехали в Зиндер, бывшую столицу султаната Дамагарам (государство на территории южного Нигера, существовавшее с 1731 г. до французской колонизации, прим. перев.).

За день до нашего приезда протестующие поджигали покрышки и забрасывали полицию камнями, возмущенные тем, что у них конфисковали мотоциклы. Некоторые признаки недавних беспорядков были все еще видны, но город уже погрузился в свою ежедневную рутину, наполненную чаепитиями, ленью и инертностью.

Мы прогулялись по городу, наслаждались архитектурой хауса (народ в Западном Судане и Северной Нигерии, прим. перев.), а затем вернулись в гостиницу для того, чтобы собраться с силами и подготовиться к следующему дню. Когда мы уезжали из Зиндера на помятом микроавтобусе, мое волнение продолжало увеличиваться. У меня в паспорте стояла неверно пропечатанная виза, вот почему я все больше и больше волновался по мере того, как мы приближались к границе. Я нервно, но осторожно, пытался шутить на ломаном языке народа хауса с представителями погранслужбы. Затем я покинул Нигер и оказался на ничейной земле.